От аукциона до наручников: заказное уголовное преследование в Ростовской области?

Дело Сергея Сосенкова, законопослушного жителя Аксайского района Ростовской области, который стал собственником земельного участка после соблюдения всех процедур аукциона и строительства капитального дома, превратилось в уголовное преследование с обвинением в хищении участка и причинении ущерба администрации. Несмотря на полностью законные действия, регистрацию дома, проверку документов КИЗО и отсутствие претензий со стороны администрации, против него возбуждено дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ, сопровождающееся обысками, арестом и применением физической силы к семье. По словам его жены Ирины Сосенковой, вся история выглядит как личная заинтересованность отдельных чиновников, а не объективное расследование, вызывая вопросы о правомерности действий следствия и прокуратуры.

Дом на законных основаниях 

Началась история Сергея Сосенкова с объявления в районной газете. В заметке сообщалось, что администрация Аксайского района выставляет на торги земельные участки в посёлке Камышеваха. Всего предлагалось более шести наделов, каждый площадью по десять соток.

Сергей, житель Аксая, собрал все необходимые документы и подал их в Комитет имущественных и земельных отношений (КИЗО). Бумаги приняли без вопросов, и Сосенков стал полноправным участником аукциона.

«В тот день было больше двадцати участников. Конкуренция серьёзная, ставки росли на глазах. Сергей предложил самую большую цену — 13 миллионов рублей», — вспоминает его жена Ирина Сосенкова.

Именно это предложение сделало его победителем торгов. Вскоре с КИЗО был заключён договор аренды участка по адресу: Аксайский район, Большелогское сельское поселение, посёлок Камышеваха, улица Архитектурная, 13. Целевое назначение земли — строительство жилого дома.

Сергей сразу уточнил у чиновников, какие условия необходимо выполнить, чтобы в дальнейшем выкупить участок и оформить его в собственность.

«В КИЗО ему прямо сказали: нужно построить капитальный жилой дом площадью не менее 34 квадратных метров. Это была единственная цель. Построишь дом — получишь право собственности. Всё выглядело максимально прозрачно и законно», — говорит Ирина.

С этого момента для семьи Сосенковых начался честный и абсолютно легальный путь: вложенные миллионы для строительства дома. После победы на аукционе Сергей Сосенков принял решение построить на участке дом из оцилиндрованного бревна. Такой выбор, по его словам, был сделан не случайно: в интернете он прочитал, что срок службы подобного строения составляет не менее полувека.

«Муж всегда подходил к делу основательно. Он хотел, чтобы дом простоял долго, чтобы это было жильё не на один десяток лет. Поэтому выбрал именно дерево — надёжное и экологичное», — рассказывает его жена Ирина.

Материал был заказан, кадастровый инженер подготовил технический план. В администрацию Большелогского сельского поселения направили уведомление о начале строительства — и получили официальное разрешение.

Сначала на участке появилась бригада, которая занялась фундаментом: залили бетонную плиту под всем домом, глубина — не менее 80 сантиметров. Затем другие строители подняли стены из оцилиндрованного бревна, крепя их анкерами к фундаменту через каждые полтора метра. После этого установили крышу, окна и двери.

Строительство завершилось, и Сосенков направил уведомление об окончании работ в администрацию. Специалисты проверили документы и выехали на участок: дом соответствовал нормам, нарушений выявлено не было. После этого строение было официально зарегистрировано в Росреестре.

Документы передали в КИЗО, где также подтвердили законность всех действий. Сергею сообщили: теперь нужно оплатить арендные платежи и выкупную стоимость земли, которая рассчитывается по кадастровой формуле.

«Он всё оплатил — без задержек, без вопросов. КИЗО составило договор купли-продажи и само отправило пакет документов в Росреестр. Через неделю Сергей стал полноправным собственником участка», — вспоминает Ирина Сосенкова.

Однако спустя три месяца Сергей решил, что на месте этого дома земля позволяет построить побольше.

«Сергей всегда думал на перспективу, — рассказывает его жена Ирина. — Да, дом был хороший, уютный, но он понимал: что земля позволяет построить настоящий капитальный дом, больше минимальной нормы».

Новый дом вместо старого

Весной 2023 года дом из оцилиндрованного бревна был снесен. Кадастровый инженер оформил акт сноса, чтобы все действия оставались в правовом поле.

«Это был честный и открытый шаг. Никаких скрытых мотивов, никакой попытки что-то “схитрить”. Мы даже сохранили все бумаги, чтобы потом никто не мог сказать, что дом “исчез” или что его никогда не было», — подчёркивает Ирина Сосенкова.

Но именно это решение неожиданно станет точкой отсчёта для будущих обвинений. Построенный, зарегистрированный, а затем официально снесённый дом позже назовут «некондиционным» и «недостаточным основанием» для выкупа участка.

«Мы тогда и представить не могли, что против нас будут использовать факт, который сам же КИЗО признал законным. Они же всё проверяли, всё подписывали, принимали платежи. А потом вдруг сделали вид, что ничего не было», — говорит Ирина.

Арест и обвинения

30 июля 2025 года для семьи Сосенковых стало началом настоящего кошмара: в отношении Сергея Сосенкова СО ОМВД России по Аксайскому району было возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Ему вменили, что он якобы ввел в заблуждение администрацию Аксайского района, построив дом, который, по мнению следствия, «не обладал признаками капитальности», и этим якобы причинил администрации ущерб в размере 2 миллионов рублей — кадастровую стоимость земельного участка.

«Мы просто не могли поверить своим ушам, — рассказывает Ирина Сосенкова. — Все бумаги были в порядке, дом принимала администрация, платили арендную и выкупную стоимость. Какой ущерб? Никто с нами даже не связывался!».

За месяц после возбуждения дела Сосенков С.В. ни разу не был вызван для дачи объяснений — несмотря на его неоднократные обращения.

29 августа 2025 года ранним утром сотрудники ОБЭП, УУР ОМВД, следственного комитета и ОМОН провели обыск по адресу его проживания. Сосенков и его жена подверглись применению физической силы. Сергей находился в наручниках до приезда адвоката. После обыска его доставили в СК по Аксайскому району, где он был допрошен как подозреваемый и сразу же арестован в порядке ст. 91 УПК РФ.

«Это было похоже на спецоперацию, — вспоминает Ирина. — Нас разбудили, выломали дверь, повалили на пол. Мы ничего не понимали. Сергей всегда был спокойным, законопослушным человеком, а тут вдруг такие меры!».

На следующий день судья Аксайского районного суда избрал для Сосенкова С.В. меру пресечения в виде заключения под стражу до 9 октября 2025 года. Суд при этом не имел на руках никаких доказательств совершения преступления — лишь формулировку, что Сергей «может скрыться или оказать воздействие на свидетелей», хотя он с момента возбуждения дела никуда не выезжал и всегда находился по месту жительства.

Фактически получается парадокс: по документам Сергей Сосенков полностью соблюдал закон, но теперь его обвиняют в преступлении, ущерб от которого администрация Аксайского района даже не фиксировала и о котором не имела сведений.

Экспертиза по двум фотографиям

Всё обвинение держится на заключении эксперта ООО РЭПЦ «Дон» Тушева В.А. от 29 июля 2025 года, где утверждается, что дом в Камышевахе — не жилой, а «сборно-разборное строение из оцилиндрованного бревна».

Постановление о назначении экспертизы, вынесенное 22 июля 2025 года следователем СО ОМВД России по Аксайскому району Мирошник Т.С., касается дела Александра Колесова. Но по факту объектом исследования оказался участок, принадлежащий Сосенкову. Каким образом его имущество оказалось втянутым в чужое уголовное дело — ответа нет до сих пор.

Строительно-техническая экспертиза, проведённая ООО РЭПЦ «Дон», при малейшем изучении вызывает больше вопросов, чем ответов. Основанием для исследования стал акт обследования земельного участка, составленный ещё в 2023 году сотрудниками администрации Большелогского сельского поселения. Тогда чиновники собственноручно зафиксировали: на участке расположен капитальный жилой дом, соответствующий градостроительным и земельным нормам. В акте нет ни слова о «сборно-разборном строении». К акту приложили лишь две фотографии дома — сделанные с расстояния не менее 30 метров. Эти два снимка и стали единственным материалом, переданным в распоряжение эксперта.

25 июля 2025 года генеральный директор ООО РЭПЦ «Дон» Ширшов И.В. поручил своему эксперту Тушеву В.А. провести строительно-техническую экспертизу и ответить на ключевой вопрос: «Соответствует ли строение требованиям, предъявляемым к индивидуальному жилому дому?»

На этой стадии любой независимый эксперт обязан был отказаться: оценивать капитальность здания по фотографиям, да ещё сделанным на расстоянии, методически недопустимо. Однако Тушев работу принял — и уже через четыре дня выдал заключение.

Заключение Тушева звучит абсурдно: дом из оцилиндрованного бревна назван «сборно-разборной конструкцией», стены якобы «не имеют прочной связи с фундаментом», а само строение квалифицировано как «летняя кухня». Всё это — без выезда на место, без осмотра, без инструментальных замеров.

«В нашем доме есть фундамент, несущие стены, перекрытия, дом на момент его постройки соответствовал требованиям градостроительного законодательства, он официально введён в эксплуатацию. Но для следствия оказалось достаточно пары снимков, чтобы назвать его «кухней» и возбудить уголовное дело», – рассказывает «Пятой власти» Ирина Сосенкова, жена Сергея.

Нарушение процедуры назначения экспертизы

Глава 27 УПК РФ чётко определяет порядок назначения и производства судебной экспертизы. Согласно ст. 195, следователь обязан вынести постановление о назначении экспертизы с указанием материалов, которые передаются эксперту. В случае Сосенкова вместо проектной документации, технических паспортов, актов ввода в эксплуатацию и натурного обследования в распоряжение эксперта оказались лишь две фотографии дома, сделанные на расстоянии.

Стоит отметить, что определить капитальность строения по фотографиям невозможно. Нужны измерения фундамента, характеристика стен, перекрытий, материалы, прочность связей. Без этих данных любое заключение превращается в догадку. По сути, эксперт был заведомо лишён возможности провести всестороннее исследование. Но это не помешало вынести вывод, который лёг в основу уголовного дела. Всё обвинение держится на бумаге, которая даже с научной и правовой точки зрения не может считаться достоверной, ведь это демонстративное нарушение норм федерального законодательства, закреплённых в УПК РФ.

Федеральный закон № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и методики, утверждённые ЭКЦ МВД России, прямо указывают: строительно-техническая экспертиза требует обязательного выезда на объект и его натурного обследования. Без этого невозможно установить фундаментальные параметры — от наличия и прочности фундамента до связей несущих конструкций.

Эксперт, выполняющий такую экспертизу, явно знает об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Тем не менее он принялся за работу, зная, что исследование проводится по методически недопустимой процедуре и на заведомо недостаточных материалах. И это речь не о небрежности, а о сознательном нарушении закона. Ведь эксперт понимал, что по двум фотографиям нельзя установить капитальность строения, но всё равно сделал категорические выводы. Это уже выходит за рамки профессиональной ошибки и тянет на уголовную ответственность.

Не менее серьёзным стало и нарушение прав Сергея Сосенкова на защиту. Согласно ст. 198 УПК РФ, обвиняемый имеет право знать о назначении экспертизы, заявлять отвод эксперту, ходатайствовать о проведении исследования в другой организации, формулировать дополнительные вопросы и даже присутствовать при проведении экспертизы.

В данном случае всё это оказалось невозможным. Экспертиза была проведена без уведомления стороны защиты. Таким образом, был грубо нарушен принцип состязательности и справедливого судебного разбирательства, закреплённый в ст. 15 УПК РФ.

Следствие без действий и «дежурное обвинение»

Несмотря на многочисленные ходатайства защиты о признании заключения ООО РЭПЦ «Дон» недопустимым доказательством и прекращении уголовного дела, следователь не рассмотрел их по существу. Более того, следствие планирует назначить новые экспертизы по тем же самым фотографиям строения — заведомо невозможные с точки зрения методики и здравого смысла.

С конца августа и до начала октября 2025 года Сосенков находится в СИЗО. За всё это время с ним не было проведено ни одного полноценного следственного действия. Ему лишь предъявлено так называемое «дежурное обвинение» — формальное, чтобы обосновать содержание под стражей.

Фактически следствие не скрывает: все свидетели и фигуранты уже допрошены, следственных действий больше не ведётся. Единственное, чего ждут — это найти эксперта или организацию, которая согласится подтвердить нужные выводы по двум фотографиям.

Однако престижные экспертные центры открыто отказываются от подобной практики. Их позиция однозначна: по фотоматериалам невозможно определить капитальность строения.

Продление ареста как инструмент давления

Несмотря на очевидный тупик расследования, в начале октября следствие готовится ходатайствовать о продлении меры пресечения — оставлении Сергея Сосенкова под стражей. То есть, даже не имея реальных доказательств и законных оснований, правоохранительные органы намерены продолжать лишать его свободы.

Особую тревогу вызывает реакция надзорных органов. Прокуратура Аксайского района и прокуратура Ростовской области не вмешиваются в происходящее, фактически покрывая нарушения. Защита неоднократно указывала на незаконность действий следствия, но жалобы остаются без ответа. На запросы редакции они отвечают лишь «информация о проводимых по уголовному делу следственных и процессуальных действиях разглашению не подлежат». Наверное, потому что отсутствует даже элементарная доказательная база.

В Ростовской области свои «законы». Ведь несмотря на то, что Сергей Сосенков законно выиграл аукцион на земельный участок, построил дом, прошёл все проверки и официально стал собственником. Нашлись «причины» возбудить уголовное дело — сомнительная экспертиза по двум фотографиям, формальные нарушения и странная логика следствия.

Арест, обыски с применением силы и давление на него показывают, что даже законопослушный гражданин может оказаться в ловушке бюрократии. К сожалению, судебная машина работает не ради справедливости, а ради формальных процедур, игнорируя очевидные факты и права человека.

В следующем материале мы расскажем, кто еще из членов семьи Сосенковых стал жертвой давление следствия и силовиков. Продолжение расследования выйдет совсем скоро на сайте «Пятой власти».

Telegram-канал «Пятая власть»
Канал о политической, экономической и социальной жизни. Подписаться